Свердловская область. Генеральный директор «Хорошего вкуса» Сергей Емельянов о ситуации на рынке мясопереработки

В мае сразу несколько местных мясопереработчиков заявили об увеличении объемов производства. Если они реализуют свои планы к 2008 году, объем производства мяса в Свердловской области увеличится вдвое, достигнув 100 тыс. тонн. В результате уральскому мясному рынку в скором будущем предрекают перепроизводство. Как будет развиваться ситуация и с какими проблемами придется столкнуться компаниям, рассказал председатель Мясного союза Свердловской области генеральный директор ЗАО «Комбинат пищевой “Хороший вкус”» Сергей Емельянов.

— На ваш взгляд, с чем связана такая активность мясопереработчиков?

— Начнем с того, что в прошлом году впервые было принято несколько программ компенсации из областного бюджета полной ставки рефинансирования по кредитам для мясопереработчиков. У предприятий, особенно «советской» эпохи, появилась возможность приобрести по хорошим условиям новейшее оборудование. Как минимум, для шести областных мясокомбинатов это стало реальной возможностью переоснащения. Ну, и, безусловно, сама динамика рынка — развитие его, перераспределение сил на нем — все это дает каждому местному предприятию определенные надежды и возможности.

— Предположим, все предприятия свои планы выполнят. Как отреагирует рынок?

— Думаю, будет «жарко» — у всех игроков возникнут проблемы со сбытом, потому что предложение будет в разы превышать спрос, и конкуренция серьезно ужесточится. В прошлом году объем мясопереработки местными предприятиями составил около 45 тыс. тонн. Примерно 225 тыс. тонн составляет емкость рынка нашего региона. Судя по проектам, защищенным в Минсельхозе Свердловской области, переработчики готовы увеличить производимые объемы вдвое. Но объемы потребления населения не растут такими темпами, хотя средний показатель в России ниже европейского. По последним данным, в нашем регионе он составляет 57 килограммов в год на душу населения, в Европе же — около 75 килограммов. Хотя, конечно, покупать мясные продукты свердловчане все-таки стали больше: рост потребления заметен и совпадает со средним ростом благосостояния, то есть в пределах 7-8% в год. Причем наблюдается перераспределение потребительских предпочтений в сторону более дорогих изделий. Сырокопченых колбас, например. Но, несмотря на это, резко увеличить объем продаж в Свердловской области и перераспределить доли существующих игроков не выйдет. Значит, у кого-то просто не получится реализовать свои планы. Так как региональные мясопереработчики вкладывают в свои проекты огромные денежные средства, для некоторых из них борьба за рынок может закончиться определенными финансовыми потерями. Также необходимо учитывать, что на рынке, кроме местных производителей, свои амбиции имеют новые игроки — та же «Сибирская аграрная группа» (Томск).

— Один из инструментов конкурентной борьбы — демпинг. Как считаете, мясопереработчики будут его использовать?

— Демпинговать с нынешним уровнем цен на сырье (а в себестоимости мясопродуктов оно занимает около 75%) и среднеотраслевой рентабельностью не более чем 10%, весьма проблематично. Для этого необходимо иметь достаточный запас финансовой прочности. При таких темпах насыщения рынка, которые планируются, думаю, на первый план выйдет умение производителя продать свою продукцию. Ещё больше возрастёт значение красивой и удобной упаковки, внешнего вида изделия. Мы поняли это, «Хороший вкус» уже работает в этом направлении.

— Ваша система продаж включает торговлю в фирменных трейлерах. Насколько это эффективно?

— Этот формат продаж уже сегодня становится неактуальным из-за падения показателей. Благосостояние потребителей растет и им удобнее покупать в магазинах. Ранее через эту сеть мы реализовывали 20% продукции. Но мы не намерены отказываться от трейлеров «Хороший вкус», так как пока это эффективный инструмент продвижения.

— Вы говорите, что наращивать объемы производства опасно. Между тем «Хороший вкус» также заявил об увеличении объемов своего производства до 17 тыс. тонн продукции в год.

— Наша компания сегодня занимает порядка 25% рынка Екатеринбурга. Эту долю и будем стараться сохранить, плюс — увеличивать сбыт в области. Как я уже говорил — сейчас впереди окажется тот, кто сумеет привлечь и удержать потребителя. Мы же всё делаем для того, чтобы те, кто сегодня покупает продукцию «Хорошего вкуса», делали это и впредь.

— Есть ли у «Хорошего вкуса» планы по выходу на другие рынки и производству новых видов продукции?

— Сегодня наша структура продаж строится следующим образом: около 70% мы реализуем в Екатеринбурге и области, остальное приходится на Пермский край, Челябинскую и Тюменскую области. Новые рынки мы не планируем осваивать, так как считаем, что мясная продукция должна реализовываться недалеко от места производства Мы намерены увеличить объемы производства на 20-25% до 1, 25 тыс. тонн в месяц. У нас есть планы по выработке другой продукции. Хотели бы увеличить объем производства сырокопченых колбас, начать выпуск рубленых полуфабрикатов и готовых вторых блюд. Местные производители не занимаются выпуском этой продукции, поэтому мы и хотим развить это направление. Ниша эта сейчас занята московскими компаниями, но мы считаем, что местный переработчик может занять свою долю рынка.

— Рост объемов производства требует готовности и сырьевого комплекса. По нашим данным, сельхозпроизводители также увеличивают объемы производства. Готовы ли переработчики потреблять свинину местного производства?

— Действительно, сегодня с развитием национального проекта «Развитие АПК» многие сельхозпроизводители начали строительство свинокомплексов. И в перспективе местные производители смогут покрыть региональные потребности в свинине на 70% уже через 1-2 года, что на 30% больше сегодняшних объемов производства. Проблема в другом — в конкурентоспособности мяса. Конкурентоспособным считается мясо с себестоимостью 30 рублей. По данным свердловского Минсельхоза, у нас она с учетом НДС — 60 рублей. Привозное мясо дешевле сырья, произведенного в Свердловской области.

— Почему сельхозпроизводители сконцентрировались на свинине и не развивают производство говядины? Низкорентабельное производство?

— Говядина на 60% на местном рынке — импортная, и такая пропорция для говядины останется. Дело в том, что в целом в России плохо развито мясное животноводство, разведение крупного рогатого скота. А Свердловская область и вовсе не приспособлена для выращивания мясного скота. В первую очередь, из-за сурового климата. В среднем на одну голову КРС требуется 2 гектара пастбищ. Таких пастбищ в регионе нет. То мясо, которое у нас все-таки производится — это так называемый побочный продукт дойного стада. Так как бычки и телочки рождаются 50 на 50, то бычки идут на откорм. Но откорм бычков убыточен и окупается исключительно за счет молочного направления.

— Но, тем не менее, «Хороший вкус» развивает собственную сырьевую базу. Создание вертикально-интегрированного холдинга позволяет увеличить рентабельность?

— Речь не идет только об увеличении рентабельности. Наш свинокомплекс «Горноуральский» при нынешней рентабельности (около 0%) можно смело закрывать. Он не выживет без «Хорошего вкуса»: у свинокомплекса есть переработчик сырья, который часть затрат может взять на себя. Практически у всех областных животноводческих предприятий, не имеющих своей переработки, существуют проблемы со сбытом. Они вынуждены опускать цену и работать ниже рентабельности. Дело тут именно в комплексном подходе… Ведь те же мясоперерабатывающие предприятия, у которых есть свое сырье, во-первых, могут делать продукцию из охлажденного, а не замороженного мяса, что положительно влияет на качество колбас, во-вторых — держать стабильные цены на колбасные изделия.

— И все-таки, зачем содержать нерентабельное производство?

— Для себя мы просчитали, что продукт Горноуральского свинокомплекса будет нам, если грамотно поработать, более интересен, чем покупной. Основной объем реализуемого на рынке импортного и отечественного мяса идет через перекупщиков, которые желают на этом заработать минимум 20% (производители сырья напрямую реализуют очень маленькие объемы). Поэтому сырье получается дороже. И потом, имея собственное сырье, можно работать над его себестоимостью. Например, мы почти отказались от продукции комбикормовых заводов: были проблемы и по качеству кормов, и по результатам, которых мы добивались. В итоге построили свой кормоцех. Преимущество в том, что, по крайней мере, мы понимаем, чем кормим. На каждой тонне кормов в итоге экономим 500 рублей при средней стоимости корма 7-11 рублей за килограмм. Это очень большая экономия, если учесть, что в себестоимости свинины 65% корма. Так можно просчитать всю цепочку: сколько мы экономим на выходе конечной продукции: собственные корма, собственное мясо.

— Специально придумали нацпроект «Развитие АПК». Он каким-то образом способен решить проблему конкурентоспособности продукции для местных производителей?

— Нацпроект предусматривает получение льготных кредитов на финансирование свиноводческих комплексов. 2/3 процентной ставки компенсирует федеральный бюджет и 1/3, на свое усмотрение, может компенсировать региональный бюджет. А что получилось в итоге? При оформлении кредитов как возникали сложности, так и возникают. Например, мы пытались получить кредит в размере 300 млн рублей для реконструкции второй очереди Горноуральского свинокомплекса (рассчитана на получение 62 тыс. голов в год). Но проблема в том, что инвестировать в развитие свинокомплекса мы начали раньше, с 2004 года. Уже потрачено около 230 млн руб. Прибыли ждать достаточно долго, и на структуру баланса свинокомплекса «Горноуральский» это сказывается не лучшим образом. А для банка, скажем, важна в первую очередь долговая нагрузка предприятия, и это может стать причиной отказа в получении заемных средств. То же самое с лизингом получается. Мы пытаемся привлечь 300 млн рублей по этой схеме, но из-за названных выше причин сталкиваемся с трудностями. Получив эти средства, в рамках нацпроекта мы можем претендовать на компенсацию процентной ставки. Это примерно 30 млн рублей. Но чтобы иметь право на компенсацию, необходимо представить проект на строительство или реконструкцию, согласованный со всеми органами, прошедший госэкспертизу. Мало того, что это трудоемкий процесс, нам надо на разработку самого проекта потратить около 30 млн рублей. Возникает вопрос, стоит ли платить 30 млн рублей за проект, чтобы получит компенсацию в таком же объеме?

— Какой же тогда вы господдержки от властей ждете?

— Нам, конечно, интересна такая форма, как субсидирование произведённой продукции. Например, произвел килограмм мяса, а разницу между рыночной стоимостью и затратной частью государство должно компенсировать. Так делается во всех развитых странах. Смотрите, что происходит: в прошлом году цены на топливо поднимали трижды, а цены на зерно, на мясо, на молоко не повысили ни разу. На сегодняшний день основная составляющая себестоимости зерна — затраты на топливо. А теперь предположим, что крестьянин возьмет и увеличит цену на зерно в два раза. Представьте, насколько тогда подорожает хлеб! Да у нас народ с демонстрацией на улицы выйдет… Как же быть? Значит, государство должно компенсировать часть затрат на произведенный продукт, чтобы тот же хлеб крестьянину выращивать было выгодно. Это же мировая практика. Вот вам реальный пример государственной аграрной политики. Пусть сегодня стоимость производства молока 10 рублей, но на рынке цена не может подняться выше 7, в этом случае возмещение остатка (3 рубля) должно ложиться на плечи государства. Казалось бы — почему? Да потому, что это не только вопрос занятости сельского населения, но и залог продовольственной безопасности страны. Кроме того, мы (Мясной союз Свердловской области) обратились в региональный минсельхоз с просьбой увеличить размер дотаций на выращенный килограмм живого веса в два раза. Ранее эта дотация составляла 5 рублей за килограмм свинины, мы просили увеличить до 10 рублей. Свои расчеты мы делали, исходя из средней себестоимости мяса по России в среднем 40 рублей.

— И как государство реагирует на ваши пожелания?

— С 1 июля размер дотаций область увеличила — правда, не до 10 руб. — сделали 8 руб. за килограмм. Это позволит производителям хоть как-то конкурировать на рынке. Кроме того, меры государственной и региональной поддержки важны еще и потому, что, начиная с середины 2006 года, на рынке предложение превысило спрос и, как следствие — цены на свинину начали резко падать.

— Почему?

— Ну, например, есть объем свинины, который страна может переработать и потребить. И есть два источника сырья: собственное мясо и импортное. По данным за 2006 год в Россию было импортировано 500 тыс. тонн мяса по квотам и свыше 300 тыс. тонн сверх квот. И одновременно российские предприятия продолжают развивать свою сырьевую базу. Проблема в том, что процессом ввоза занимается одно министерство (МЭРТ), а процессом производства — другое (Минсельхоз). А между собой действия ведомств не скоординированы. Плюс к этому — в 2006 году по данным аналитиков свыше 300 тыс. тонн только свинины завезено к нам по «серым» схемам. Вот и падают закупочные цены и, как следствие — у наших производителей возникают проблема со сбытом мяса.

— Особенно в последнее время для переработчиков самая любимая тема — взаимоотношения с торговыми сетями, говорят, есть проблемы с вхождением. Ритейлеры очень капризны при выборе поставщиков, условия выставляют жесткие. В чем проблемы работы с сетями для «Хорошего вкуса»?

— Мы работаем и с «Ашаном», и с «Рамстором», и с местными сетями. Конечно, федеральные игроки приводят московские компании, но едва ли покупательские предпочтения смещаются в пользу завозной продукции. С приходом новых сетей у производителя идет перераспределение продаж: если кто-то начал работать с «Ашаном», то по другим сетям может быть спад объемов продаж. Причина тому, как правило, низкая динамика роста емкости рынка и объемов потребления. Покупатели просто перераспределяются между сетями. Как таковых сложностей с торговыми сетями нет. Я понимаю систему бонусов, которые вводят ритейлеры, так как финансовые показатели магазина зависят от того, сколько торговля зарабатывает «с полки». Конечно, им нужен товар, который бы обеспечил им максимальную отдачу. Но иногда требования бывают достаточно интересные. Например, один из региональных ритейлеров ставил условие: отпускная цена производителя должна быть такой, чтобы сеть имела возможность держать цену в магазине ниже конкурентов, но при этом сохранить свою рентабельность продаж в 20%. Сеть не интересовало — в ущерб себе мы будем поставлять продукцию или нет. Но обычно мы договариваемся. И мы, и торговля свои деньги считаем. И это нормально…

— На круглом столе с переработчиками, который проводила свердловская облдума, как-то звучало: мол, хорошо бы было обязать сети закупать долю продукции местных производителей. Значит, проблема все-таки есть?

— Знаете, ко всем жестким мерам я отношусь с большой осторожностью. В любом сотрудничестве есть золотая середина. Если чьи-то условия нас не устраивают, мы на них не идем. Ритейлеры говорят справедливо: продавая вашу продукцию, мы тоже должны получать прибыль. Наша задача показать, что не только мы объемы продаж увеличим, но и они, продавая, например, мясопродукты «Хорошего вкуса», тоже хорошо заработают. И, поверьте, уметь договариваться с сетями — это большое искусство. Другой вопрос — в стране запущен национальный проект, который подразумевает развитие АПК. Только в Свердловской области более 600 тыс. человек живут в сельской местности. Увеличение выпуска сельхозпродукции — это, в первую очередь, решение вопроса занятости этого населения. Поэтому хотелось бы пригласить для участия в национальных проектах наши предприятия торговли с тем, чтобы они понимали: продукт будет произведён — его надо переработать, а потом реализовывать. Конечно, никто не говорит о том, что мы — и производители, и торговля, должны это делать себе в убыток. Государство должно компенсировать часть затрат на произведенный продукт, чтобы тот же хлеб и крестьянину выращивать было выгодно, нам перерабатывать, а торговле — продавать.

Коммерсант